Рассказ Вдовиной Эльвиры Константиновны. Родилась она 3 мая 1936 года. Ветеран труда, старший учитель.
«Я — из поколения детей войны. У нас не было счастливого детства. Мы разучились в то время смеяться, играть в игрушки (нам их перестали покупать). У нас, детей того времени, рано появилось чувство ответственности, долга, желание помочь маме и ничего не требовать, и не просить для себя. Мы познали настоящий голод, холод.
А было мне в 1941 г. 5 лет. А в октябре 1941 г. родился мой младший брат, который от недостатка питания заболел рахитом. Ручки, ножки были тонкие-тонкие, огромный живот, большая голова и торчащие из тельца рёбра. И этого маленького человечка мы с мамой спасали. Молока у мамы не было, поэтому она тратила больше денег на покупку 0,5 л молока и делила его так, чтобы его хватало на целую неделю, чтобы сварить больному малышу манную кашу.
Ах, как мне хотелось поесть этой каши! Я его кормила и мечтала съесть хотя бы ложечку этой дорогой в полном смысле этого слова каши. Но я знала, что мне нельзя этого делать. Мама мне сказала, что брат может не выжить, если будет голодный. А кашки-то было чуть-чуть, и когда на ложке оставался след от неё, я, счастливая, облизывала эту ложку. Наверное, с тех пор манная каша стала моей любимой кашей.
Ещё помню жуткий звук сирены, говорящий, о воздушных вражеских налётах на город. Особенно было страшно ночью.
Однажды за ночь мы спускались в бомбоубежище 11 раз. Маме помогала соседка (папа всё время был на судах, сопровождая плавсоставы, как партийный работник). После очередного отбоя нас мама повела из укрытия домой, соседка была рядом: держала меня за руку. И вдруг она у нас на глазах рухнула, как срезанный колос. В неё попал шальной снаряд.
Память хранит очень для меня яркий эпизод моего раннего взросления.
Как-то с мамой мы отвезли на санях брата в ясли, а потом зашли в магазин, где я увидела маленькую красную сумочку с цепочкой. Во мне проснулся ребёнок. И я стала маму просить подарить мне эту сумочку. Мама убеждала меня, что не может это сделать, я плакала и кричала. Умная женщина-продавец сказала: «Я сейчас подарю девочке сумку, только положу её в коробку». Когда дома я открыла коробку, она была пуста. Вот тогда я поняла, а было мне 6 лет, что значит слово «нельзя». Это был для меня хороший урок. И даже когда очень хотелось есть, я научилась подавлять чувство голода.
Мы были счастливы, когда мама на печке-буржуйке пекла оладьи из картофельных очисток с добавлением отрубей. Хлеб с водой мы ели как суп, это было самое вкусное лакомства для меня. Правда, по карточкам мама получала на детей маленькие булочки — «жаворонки», но мы их ни разу не ели, т.к. мама их обменивала на рынке на молоко и крупу. У меня в детстве была мечта купить булку, которая была выставлена в витрине хлебного магазина. И даже после отмены карточек в 1946 г. моя мечта не осуществилась, в стране по-прежнему был голод.
Какой был добрый народ! В школах не было «групп продлённого дня» и мы нашли приют после школы в семье соседей, с которыми дружили всю жизнь. Их уже нет в живых, но я вспоминаю о них, как о родных.
А ещё был случай. Мне было 9 лет, все пережили прекрасное чувство Победы, расправили плечи; тогда я впервые с карточками пошла на ул. Маяковского в хлебный магазин. Получив хлеб, про карточки забыла. Поднялась по Зеленскому съезду и вдруг хватилась: где карточки? Я побежала обратно в магазин, плачу, говорю продавцу, что мне нельзя возвращаться домой без карточек. Продавец стала рыться в своих ящиках, нашла деньги-сдачу, а в них мои карточки. Совесть ей не дала обмануть девчонку, а я стала серьёзней и бдительней во всех своих делах.
Война сформировала нас как личностей с самого раннего возраста. И не дай Бог молодому поколению пройти через такие испытания, чтобы стать ответственными, добрыми и честными. Пусть в мирное время, хоть и трудное, приобретают хорошие человеческие качества.»
Наша группа ВКонтакте